эволюция экосистемЭволюционируют не только виды, но и образуемые ими сообщества, и экосистемы. Для понимания данного процесса нужно обратиться к понятию консорции. Это сообщество организмов, связанных с определённым видом растения, которое даёт им «и стол, и дом». Так, с берёзой связано около 800 видов растений, животных и грибов. Это растущие на стволе мхи и лишайники, почти 130 видов
паразитных и образующих микоризу грибов, около 600 видов насекомых, которые питаются листьями, побегами, древесиной, корнями и т. д. У ели «свитам ещё шире — около 1 тыс. видов.
Связь этих видов с растением-«кормильцем» — результат их сопряжённой эволюции, вершиной которой является симбиоз. Но усиление какого-нибудь одного компонента, например вида насекомого-фитофага, может вызвать изменения на генетическом или биохимическом уровне у «кормящего» растения. Это неминуемо отразится и на остальных членах консорции, часть из которых исчезнет. В то же время появятся новые биотические компоненты экосистемы. По сути, возникает новая консорция и, соответственно, новый тип экосистемы.
Другой пример эволюционного процесса на уровне экосистем — проникновение в них чужеродных видов растений и животных. Особенно резкие изменения происходят, когда они занимают свободные экологические ниши. Так, в результате освоения североамериканских прерий там распространились европейские травянистые растения, привезённые колонистами. Сейчас трудно найти даже фрагмент девственной прерии, а средние стадии сукцессии формируются степными растениями, характерными для европейского континента. Аналогичная ситуация сложилась и в Южной Америке, где ландшафт знаменитой пампы изменился под натиском пришельцев. Сначала там поселились африканские виды растений саванн, привезённые чёрными рабами, а в XX в. — европейские древесные породы. Африканские травы и европейские широколиственные деревья не только нашли здесь свой «второй дом», но и вошли в сукцессии, свойственные данному региону.
Но не надо думать, что лишь Америка оказалась столь восприимчивой к чужеродным видам. Она ответила таким мощным ударом, как внедрение во все европейские водоёмы элодеи канадской. И теперь вновь образовавшийся водоём, пройдя ранние стадии сукцессии, через некоторое время приобретает среди прочих водных растений и этого пришельца.
Важным фактором эволюции, безусловно, является и человек. Целенаправленно или случайно преобразовывая структуру экосистем, он внедряется в святая святых — в природный конвейер. И тогда результатом развития становится не та экосистема, которая тысячелетиями завершала смены сообществ (например, дубравы в зоне широколиственных лесов или ковыльно-разнотравные степи в степной зоне), а та, что оказалась наиболее приспособлена к постоянному воздействию антропогенных факторов: частых пожаров (сосновые леса), сенокошения и выпаса скота (типча-ковые степи) и пр.
К сожалению, эволюция экосистем не всегда прогрессивна. Существует угроза, что её итогом для значительных пространств умеренных областей может стать формирование примитивной, но устойчивой к негативному влиянию человеческой деятельности «серой экосистемы», где и биота «серая»:
на серой почве — серая полынь, серая крыса, серая ворона, серый волк.
Чтобы этого не произошло, важно знать закономерности сукцессии зональных экосистем и сохранять всё разнообразие — без исключений! — животных и растений, обитающих в данном регионе. Эти знания обязательно пригодятся для того, чтобы проводить экологическую реставрацию нарушенных экосистем, возвращая их к начальному состоянию. Человек приходит на помощь экосистеме, когда ей трудно самой пройти весь цикл сукцессии, — очищает почву от загрязнений, формирует микрорельеф и восстанавливает гидрологический режим, высевает семена трав и кустарников, сажает деревья разных пород, расселяет насекомых, птиц, млекопитающих. И экосистема, поддержанная человеком, возрождается.
|
